Я многократно писал - и многие уже повторили, - о том, что Великая сталинская индустриализация оказалось возможной во многом благодаря "двухконтурной" (а точнее, многоконтурной) системе обращения денег, при которой в каждом контуре обращалась своя "валюта" (хотя все они и имели одинаковое название) и, поэтому, финансовые процессы в индустриальном контуре, где обращался "безналичный рубль", крайне слаб сказывался на "потребительском" контуре обращения, где работали обычные, "бытовые" рубли. Такая структура финансового обращения позволяла государству эмитировать безналичные и наличные рубли раздельно. В результате, инвестиции в индустриальное производства не приводили к инфляционному эффекту на потребительском рынке. Эти два контура ( был еще и третий контур - инвалютные рубли, но принцип был тот же) были почти изолированы друг от друга и конвертация одного вида денег в другие виды достаточно легко регулироваться государством.
Только недавно до меня дошло, что и в этом отношении СССР опередил мир на десятилетия, если не на столетия. Дело вот в чем. Я уже не раз писал, что глобализация это неизбежный переход от территориального деления к отраслевому делению, делению по видам деятельности. Причина в том, что национальные государства ограничивают национальный рынок любой отрасли наличным в стране населением. Это вызывает издержки связанные с "мелким" масштабом производства, плюс межграничным столкновением интересов аналогичных отраслей разных государств, что приводит к торговым войнам дополнительным издержкам. Глобальный рынок любого данного продукта принципиально свободен от этих проблем: во-первых, он обеспечивает глобальное потребление, то есть самый большой возможный рынок, во-вторых, исключает искусственную межстрановую. конкуренцию, оставляя конкуренцию только в пределах данного вида деятельности, и т.д.
То есть карта мира из географической превращается в "деятельностную" (это моя старая картинка):
... А теперь, следующий шаг прост для понимания: коль скоро границы теперь проходят в "экономическом пространстве" между сравнительно независимыми (ЗАМКНУТЫМИ В СЕБЕ) видами деятельности, то нет ничего удивительного в возможности введения "отраслевых денег".
Выгода этого очевидна: она состоит в том, что эмиссия каждой такой "отраслевой валюты" определяется своим эмиссионным центром", что возможно и имеет смысл, если каждая отраслевая "подсистема" является замкнутой. Точнее - "почти" замкнутой что означает, что обмены внутри подсистемы идут гораздо активнее, чем обмены между подсистемами. Вот таким примером как раз и является, например, разделение потребительского и индустриального рынков. Особенно это важно, если имеет место опережающее, как в СССР, развитие индустрии. При этом, чем стремительнее развивается индустриальное производство, тем более замкнутыми и независимыми друг от друга выступают индустриальный и потребительский рынки.
Квазизамнутость отраслей вполне аналогична квазизамкнутости стран, которые могут иметь разную валюту. Ровно те же методы управления валютным многообразием, что и в "географическом мире" возможны и в отраслевом мире. Точно так же, как для торговли между странами нужна "мировая валюта", тут точно так же нужна и "межотраслевая валюта". Однако наличие мировой валюты совершенно не означает отказа от национальных валют. Евросоюз несмотря на, казалось бы, свободный обмен евро на доллары не переходит на доллары. Британия не переходит на евро, Китай имеет внутренний и внешнеторговый юани - и т.д. Ибо сочетание мировой валюты, обслуживающий сравнительно малый, по сравнению с внутренним, обмен товарами и услугами, с внутренней валютой, обслуживающей внутреннее обращение представляет значительно более гибкий инструмент, чем замена национальных валют на мировую прежде всего потому что эмиссия внутренней валюты независима от эмиссии мировой валюты.
В реальном мире "мировой валютой" выступает доллар, эмитируемой только и исключительно США. Понятно, что в отраслевом мире, такой межотраслевой валютой должен быть "потребительский рубль", эмитируемый отдельно от отраслевых валют.
Собственно это и есть решение дилеммы Кудрина (контроль над инфляцией) и Глазьева (бюджет развития), представляющей собой две стенки ловушки в которую загнали страну либеральные экономисты.
Элементарное начетничество и поверхностное понимание экономического смысла денег "экономистами новой волны", включая Гайдара, почерпнутое из "учебников экономикс", привело их к фетишизации конвертируемости рубля, а страну в индустриальную ловушку, когда любая попытка долговременных инвестиций прямо эквивалентна эмиссии денег на потребительский рынок и неминуемой инфляции, останавливающей любое производство.
Выгода этого очевидна: она состоит в том, что эмиссия каждой такой "отраслевой валюты" определяется своим эмиссионным центром", что возможно и имеет смысл, если каждая отраслевая "подсистема" является замкнутой. Точнее - "почти" замкнутой что означает, что обмены внутри подсистемы идут гораздо активнее, чем обмены между подсистемами. Вот таким примером как раз и является, например, разделение потребительского и индустриального рынков. Особенно это важно, если имеет место опережающее, как в СССР, развитие индустрии. При этом, чем стремительнее развивается индустриальное производство, тем более замкнутыми и независимыми друг от друга выступают индустриальный и потребительский рынки.
Квазизамнутость отраслей вполне аналогична квазизамкнутости стран, которые могут иметь разную валюту. Ровно те же методы управления валютным многообразием, что и в "географическом мире" возможны и в отраслевом мире. Точно так же, как для торговли между странами нужна "мировая валюта", тут точно так же нужна и "межотраслевая валюта". Однако наличие мировой валюты совершенно не означает отказа от национальных валют. Евросоюз несмотря на, казалось бы, свободный обмен евро на доллары не переходит на доллары. Британия не переходит на евро, Китай имеет внутренний и внешнеторговый юани - и т.д. Ибо сочетание мировой валюты, обслуживающий сравнительно малый, по сравнению с внутренним, обмен товарами и услугами, с внутренней валютой, обслуживающей внутреннее обращение представляет значительно более гибкий инструмент, чем замена национальных валют на мировую прежде всего потому что эмиссия внутренней валюты независима от эмиссии мировой валюты.
В реальном мире "мировой валютой" выступает доллар, эмитируемой только и исключительно США. Понятно, что в отраслевом мире, такой межотраслевой валютой должен быть "потребительский рубль", эмитируемый отдельно от отраслевых валют.
Собственно это и есть решение дилеммы Кудрина (контроль над инфляцией) и Глазьева (бюджет развития), представляющей собой две стенки ловушки в которую загнали страну либеральные экономисты.
Элементарное начетничество и поверхностное понимание экономического смысла денег "экономистами новой волны", включая Гайдара, почерпнутое из "учебников экономикс", привело их к фетишизации конвертируемости рубля, а страну в индустриальную ловушку, когда любая попытка долговременных инвестиций прямо эквивалентна эмиссии денег на потребительский рынок и неминуемой инфляции, останавливающей любое производство.
... А самое смешное, что "отраслевые мировые деньги", а вовсе не отказ от национальных валют, - это неизбежное будущее мировой экономики.